В немецком Розенхайме в результате болезни в возрасте 74 лет скончался Рэй Манзарек. Американец Манзарек прославился во второй половине1960-х в качестве клавишника золотого состава великой психоделической группы The Doors. После трагической смерти в 1971 году ее солиста Джима Моррисона Манзарек занимался сольной и продюсерской карьерой, писал мемуары, а последние десять лет исполнял песни The Doors живьем вместе с гитаристом оригинального состава Робби Кригером. В 2011 году Кригер и Манзарек давали концерт в Москве
Судебные дрязги, постоянная смена вокалистов в новой версии The Doors (название, кстати, тоже в итоге пришлось сменить), ссоры с первым барабанщиком группы Джоном Денсмором, статус смешного дедушки, с радостью поддерживаемый интервьюерами — вот тот фон, на котором Рэй Манзарек существовал последние годы. Попытки Рэя и гитариста Робби Кригера наконец найти подходящую замену давно лежащему в могиле Джиму Моррисону — в разные годы в этой роли выступали Иэн Эстбери из The Cult и солист Pearl Jam Эдди Веддер — вызывали праведный гнев существенной части давних поклонников (примерно та же ситуация повторилась через несколько лет с обновленными Queen). В лучшем случае Манзареку, исполнявшему исключительно проверенные хиты, неохотно прощали желание вернуть молодость, замечая, что былых навыков он не растерял.
Сейчас все это совершенно неважно — в отличие от того факта, что 20 мая скончался один из примерно пяти важнейших клавишников в истории рок-музыки. При этом аттестовать чикагского поляка Манзарека исключительно как клавишника было бы весьма недальновидно: без улыбчивого «ян» Рэя, ничуть не терявшегося на фоне демонической сексуальности «инь» Джима, группа The Doors просто не состоялась бы.
The Doors — Light My Fire (Live In Europe 1968)
Его партии были тем стержнем, на котором держались почти все хиты группы — кстати, именно он и доводил их до ума, руководствуясь набросками Моррисона. Игривое стаккато «Hello I Love You», эпическое вступление к «Touch Me», мрачное марево «Riders on the Storm» — и это только самые очевидные примеры. Целые карьеры строились на попытках сочинить что-то, сравнимое с соло в «Light My Fire» — в американской психоделике (для которой The Doors стали одним из столпов) и проге, в блюз-роке и пост-панке, в альтернативном кантри и готике. Не Рэй придумал выводить партии органа на первые роли (прямым предшественником стиля Манзарека можно назвать классику американского гаражного рока «96 Tears»), но именно он показал, насколько функциональным может быть этот инструмент.
Попытки описать Манзарека как только лишь аккомпаниатора Моррисона беспочвенны: его успешная продюсерская работа с основоположниками американского панка группой X и с ливерпульскими нью-вейверами Echo & The Bunnymen свидетельствует, что Рэймонд обладал острым музыкальным чутьем и вдали от давних товарищей по The Doors. Другое дело, что амбиции великого музыканта Рэй, кажется, оставил в 1971-м — но это, судя по всему, вопрос темперамента.
В последние годы Манзарек охотно рассказывал веселые истории про наркотики и подыгрывал многим группам в калифорнийской долине Напа, где он поселился: хорошим отзывам критиков он предпочел репутацию доброго соседа. Винить его за это совершенно не хочется.
